По счастью, я не люблю ее уже давно. Как сказывал один не столь отдаленный во времени персонаж, «отлились мышкины слёзки». Но успокоенность по Вике пришла далеко не сразу и отнюдь не в связи с пониманием, что не держу этого «вольного паруса» - лишь во времена Мадлен, когда деструкцию, привносимую в жизнь Викой, мог напрямую сравнить с конструктивным созиданием Мадлен. Странно, Мадлен - как будто иной жизненный период, но не писать о ней здесь я не могу. Но, видимо, и не следует пытаться воздерживаться, потому что Мадлен и Вика были знакомы, Вика бывала у нас в гостях, и одним летом девчонки вдвоем даже мотались за шубами в Грецию. «Какими глазами ты смотрел на меня тогда!» - восклицала Мадлен, памятуя, как Вика, впервые появившись на нашей первой алексеевской квартире, подстригла ее, сделав это по моему настоянию под свою прическу времен седьмого класса школы. В те времена Мадлен носила джинсовую куртку "непонятно-ржавого" цвета, - но и в ту, клубную осень Вика появлялась в короткой рыже-оранжевой кожаной куртке, - и вот по уходу нашей гостьи-парикмахера, куда-то собираясь, в прихожей уже надевшую "непонятно-ржавую" джинсовку Мадлен я окликаю Викой. Смущаюсь и извиняюсь, но Мадлен - за что и чту эту девчонку: она не сдается, и даже зная, что козыри не у нее, продолжает идти к намеченой цели и в конце концов добивается своего.
Ныне я размышляю над соционическим типом Вики - и это важно, потому что если она - "Наполеон", сойтись с ней мы не могли априори. Ну, потому что отношения неприятия: я - "Робеспьер". «Вика? "Наполеон"?» - удивится незнакомый с соционикой читатель. Но, во-первых, именем Наполеона просто назван соционический тип, а во-вторых, сам Наполеон "Наполеоном" не был - он был "Жуковым". Хотя, вероятнее всего, он был и тем и другим - широкая норма реакции. Но не за Бонапарта речь. В том, что Вика - "Наполеон", я приходил к выводу еще во времена клуба, но сейчас я думаю: ведь я же мог ошибаться? И здесь, сейчас, я просто проверяю себя. Этик? - Ну точно не логик! Исключено! Иррационал? Ну, как бы, да. Я не помню, чтобы она жила в рамках внутреннего распорядка, появляясь в клубе в строго назначенный час. Хотя этого, конечно, мало, но как тестируется эта шкала, я не знаю. Я вообще не умею их тестировать ни одной. Экстраверт? - Но будь она интровертом - она бы не находила так много знакомств! Сенсорик? - Безусловно! Прекрасно танцует, прекрасно владеет телом, обалденно готовит и прекрасно стрижет. Ну и тогда чему же здесь удивляться, что мы разлетелись как бильярдные шары? Отношения неприятия, как пишут психологи-соционики, - вообще самое скверное из всего, что только и можно придумать: люди раздражаются установками на жизнь другого, а при более плотном общении, думается, вообще готовы растерзать друг друга на части. Однако здесь есть нюанс.
Я никогда не практиковал соционику, но в теории, выдуманной мною же самим (см. текст "О соционике - 2"), - с какой, кстати, еще в году 1996-ом всецело согласился В.А. Барабанщиков (меня, второкурсника, он даже допустил на Ломовские чтения - мои тезисы были опубликованы), по каждой из шкал есть норма реакции, в рамках которой индивид может подстраиваться под тот или иной тип общения. И специфический аспект науки о взаимодействии типов состоит в том (и этот вывод несложно сделать, взирая на обычную соционическую таблицу), что для того, чтобы отношения неприятия перетекали в дуальные или наоборот («от любви до ненависти - один шаг»), шкалу "рациональность - иррациональность" ("спонтанность - планомерность") одному из индивидов достаточно изменить на противоположную. Понятно, "по собственному желанию" оно не делается, но «tеmpora mutantur et nos mutamur in illis - времена меняются, и мы меняемся в них». Однако здесь же замечу: в моем "Робеспьере" это весьма проблематично - по этой шкале я достаточно полярный тип, а вот как у Вики - я просто не знаю. С Отмаховой, к слову сказать, мы - чисто дуальная пара. По крайней мере, были на 1985 год. Но тогда всё полностью закономерно, что сам так раздражался Викиными установками на жизнь после развала клуба. Вот пусть мне возразят! Пусть меня аргументированно опровергнут, что Вика - не "Наполеон"!
Но коли уж речь за соционику, то здесь можно сказать и больше. Когда всё именно так (и верны те тезисы Ломовских чтений 1996 года), то новое общение, по логике вещей, должно бы менять соционический профиль индивида. Не сильно, в пределах нормы реакции, но всё равно: индивид будет подстраиваться под партнера чтобы общаться им было легче. И если, к примеру, я был дружен с Илгварсом, а он возьми да женись, и его Марина - не из моей квадры, а сам Илгварс по одной из шкал - размытый тип (к примеру, с Мариной он логик, со мною - этик), то подстраиваясь под нее по этой самой шкале, он будет терять контакт со мной. И чем дальше, тем сильнее и увереннее. Это гипотеза, и хотя с Илгварсом сейчас мы не общаемся точно не из-за того - я на всякий случай треплюсь на данный предмет: а вдруг кто-нибудь сподвигнется проверить? И, кстати, здесь же я хотел бы задать вопрос и Отмаховой: в те первые четыре года моей социальной неадекватности, с 1997 по 2001, не общалась ли она близко с кем-нибудь иным - вовсе не с ее прежним супругом?
Однако к делу. Список к ужину, начертанный Викиной рукой, отсылает к одному из первых вечеров Вики в клубе, когда в 704-ой мы одни. Предельно редкое, быть может, в своем роде совсем уникальное событие, потому что комната моя особенно вечерами по тем временам - ну, словно проходной двор. Причем никто ведь не стучится, не пытается, вломившись в чертог, нарушить наше уединение. Все словно сговорились оставить нас в покое. Обычный ужин - но с совершенно необычным человеком, когда хозяйка прочно засевшего в сознании образа сидит напротив - и до нее можно дотронуться рукой! Завтра - 18 сентября, ровно десять лет с тех пор, как Вика покинула Колпашево. И все десять лет 18 сентября сберегалось как одна из основных по жизни дат. 18 сентября да 25 марта - вообще две даты, забыть какие для меня тогда (да и, наверное, теперь уже вообще никогда) невозможно. Дон Кихот Ламанческий! - так и тянет излиться с сарказмом в свой собственный адрес. Имя дон Кихота, кстати, фигурирует и в соционике, но только я не "Дон Кихот", потому как интроверт, а у персонажа Сервантеса предполагается экстраверсия.
В комнате возле кровати - маленький журнальный столик, на нём - круглый пластмассовый ночник на пружине с всегда улыбающимся лицом: "Тошка". Точно такой с точно таким же именем году, наверное, в 87-ом "обитал" на улице Молдагуловой в ВКШ в комнате Надежды. Да, именно так структурировано мое экологическое пространство: Надежда - старший наставник и Друг, и в том, что мы не вместе, виноват не я. Я - "вольноотпущенник" - и совсем по-цветаевски, - потому что сама Надежда решила, что должно быть так. Но только если в год Томского политеха, в армии это было сильно болезненно (кажется, в мой МИСиСовский отец говорил, что переживал за меня тогда - я слишком зациклился на этой женщине), то теперь - теперь уже проще. Теперь я могу влюбиться и в Ксюху, и в Вику. Как правило, для того, чтобы переболеть, мне бывает достаточно три-четыре года. Но только переболев, я не сделался равнодушным. Узы дружбы - они отличны от тех, какие были бы с тою же Викой, случись ей стать моей супругой. Дружба - это фундамент, это самое прочное, что есть в мире. Это то, на что ты можешь опереться, во что ты веришь. По сути, для меня - тогдашняя религия. И в те годы я живу с осознанием, что надежнее человека, чем Отмахова, для меня в жизни нет. Что это она отняла у меня Ксюху, я еще не осведомлен. Абсолютно ничего удивительного в том, что в 1993-ем, сочетавшись узами брака, квартиру для нас с Татьяной я отыщу не где-нибудь - на Выхино, совсем неподалеку от тех мест, где несколько лет назад два раза в год появлялась сдавать свои комсомольские сессии Надежда, и учиться в 1995-ом приду не куда-нибудь - в Институт молодежи, ту самую, еще несколькими годами прежде, Высшую комсомольскую школу. А после, уже через два года, настанут времена моей социальной неадекватности, и где-то еще через год разобравшись, кто их автор и зачинщик, я возненавижу Отмахову самой лютой ненавистью! Знал бы кто, сколь ныне отвратителен запах ее духов, сводивший с ума прежде! От любви до ненависти действительно один шаг - причем далеко, далеко не в силу одной психологической несовместимости! И хотя прежней ненависти к Отмаховой я не питаю уже давно, да простится мне каламбур, духи на дух не переношу!