Феномен интеллекта

Трилогия
Подвисший курсовик [памяти отца]: 
текст 10.




Феномен интеллекта

Феномен интеллекта

Ужели слово найдено?
Пушкин

1. Интеллект исчез

«Интеллект исчез». К выводу такому Холодная М.А. приходит на страницах монографии "Психология интеллекта" [1], давая обзор развития проблематики и ссылаясь на видных специалистов в области исследования интеллектуальных возможностей человека: на М. Хоува, заявившего, что «слово "интеллект" допустимо применять только как описательный, сугубо житейский термин в силу отсутствия у соответствующего понятия каких-либо объяснительных возможностей», на А. Джексена, «идеолога тестологии», пришедшего к бессмысленности обсуждения вопроса, «на который нет ответа, - вопроса о том, что в действительности представляет собой интеллект», на У. Эстеса, ко второй главе монографии помещая эпиграфом: «Понятие интеллекта всегда являлось источником парадоксов. Казалось бы, это одно из наиболее очевидных понятий психологии, но в то же время и одно из неуловимых». И действительно, каждый из нас легко осваивает, что значит "быть интеллектуальным", однако коль скоро дело доходит до определения (с чем, по идее, и должен работать, или, по крайней мере, с чего должен начинать, конструируя тест на интеллект, ученый), как понятие незаметно размывается, оставляя на месте себя одно лишь имя. Так с чем же имеют дело психологи, обращаясь этому столь очевидному и столь неуловимому феномену?

Во введении к монографии Холодная дает определение: «В общем виде интеллект - это система психических механизмов, которые обусловливают возможность построения "внутри" индивидуума субъективной картины происходящего». Рабочим, однако, назвать такое определение нельзя: интеллект здесь, по сути, ничем не отличен от самой психики. Да, всё верно: и «назначение интеллекта - создавать порядок из хаоса», и «интеллект - как здоровье: когда он есть и когда он работает, его не замечаешь», - но только всё это не дефиниции; Холодная, впрочем, и не претендует на то, на последующих страницах монографии переходя к исследованию ситуации становления термина.

Впервые термин "интеллект" начал применяться Фр. Гальтоном, понимавшим феномен как сенсорную различительную чувствительность (способность различать размеры, цвета, высоту звука; время реакции на свет) наряду с параметрами веса, роста и проч., - однако позже А. Бине и Т. Симон радикально трансформировали понятие, сделав его уровнем умственного развития, - причем интеллект выступил еще не способностью к познанию, но лишь достигнутым уровнем психического развития. Способностью к познанию, способностью к научению он становится позже, в рамках тестологического подхода, будучи связанным либо

с «генеральным фактором», идущим от Ч. Спирмена и понятым им уровнем «психической энергии», обнаруживающим себя «в способности выявлять связи и отношения как между элементами собственных знаний, так и между элементами содержания тестовой задачи»,

либо, согласно Л. Терстоуну,

с набором независимых друг от друга познавательных способностей, «отвечающих за строго определенную группу интеллектуальных операций».

Впоследствии оба направления получили мощное развитие, и в первом "генеральный фактор" начал пониматься совокупностью нескольких компонентов: так Р. Кетелл поделил его на "кристаллизованный" и "текучий" интеллекты, Дж. Равен - на "продуктивный" и "репродуктивный", Д. Векслер - на "вербальный" и "невербальный", - однако во всех случаях речь шла об умственных способностях, - причем альтернативное направление, отрицавшее общее начало в интеллектуальных проявлениях человека, также исследовало способности. В итоге, как пишет Холодная, тестология не только не сумела дать однозначного ответа на вопрос, «сколько же на самом деле интеллектов», но и «утвердить определенное понимание природы интеллекта», означив тем кризис и вынужденно признав, что «изучение интеллекта как психической реальности невозможно». Из представленного анализа нам важно, что понятый способностью или набором способностей интеллект размывается и существовать перестает.

Исследуя пути преодоления кризиса, Холодная отмечает, что «на определенном этапе осмысления проблемы "ортодоксальные" представители тестологического подхода пошли на радикальную меру, приняв операциональное определение интеллекта Э. Боринга: "интеллект - это то, что изучают тесты интеллекта"» (и в более современном варианте - Дженсона: «Интеллект, или общая умственная способность, лучше всего может быть определен операционально, в терминах определенного типа корреляционного анализа как первый компонент исполнения большого числа разнообразных задач»); другие же протрактовали интеллект "диспозиционально", отождествив его со специфическим видом поведения: так, согласно Дж. Томпсону, «интеллект - это не прямо идентифицируемое качество, а всего лишь абстрактное понятие, которое упрощает и суммирует определенные поведенческие проявления», по С. Боумену, интеллект - «не реальное свойство разума, а просто характеристика личности вместе с ее собственными действиями», а согласно воззрениям У. Найссера, используя понятие "интеллект", мы лишь констатируем степень сходства между поведенческими моделями реального человека и его идеального прототипа.

Продолжая исследование, во второй главе монографии Холодная переходит к «реакции на неконструктивность тестологических теорий» - теориям интеллекта, сформировавшимся в рамках всевозможных психологических течений и школ (всего Холодная выделяет их восемь). Речь, по сути, идет о направлениях, не ставящих себе задачей измерение интеллектуального уровня индивида, но говорящих об интеллекте как о реальном психическом образовании. Однако не желая утомить читателя пересказом чужого комментария, выделю лишь встретившиеся у Холодной определения, когда лишь и остается подивится, сколь различным видится феномен психологам, исповедующим различные подходы к изучению психики:

  • результат процесса социализации;
  • освоение субъектом содержания соответствующей культуры;
  • способ адаптации живого существа к требованиям действительности;
  • глубинные свойства психики;
  • наиболее совершенная форма адаптации организма к среде;
  • процесс или внутренние закономерности динамики мышления;
  • система функциональных поведенческих навыков;
  • динамический процесс взаимодействия человека с миром;
  • способность приобретения новых знаний;
  • возможность человека к самостоятельному открытию новых знаний и применению их в нестандартных проблемных ситуациях;
  • скоростные характеристики процесса переработки информации, в частности, скорость психофизиологических реакций;
  • микрооперационные когнитивные акты;
  • особая форма содержания сознания, в частности, возможность приобретения полем восприятия новой структуры;
  • глубина инсайта и легкость переконструирования мыслительного материала;
  • способность порождать и организовывать субъективное пространство познавательного отражения;
  • уровень системы организации знаний;
  • механизмы приобретения, организации и применения знаний;
  • сложная умственная деятельность;
  • эффект межфункциональных связей основных познавательных процессов;
  • иерархия познавательных процессов;
  • механизм переработки информации;
  • механизм регуляции психической активности;
  • способность к абстракции;
  • форма ментального самоуправления.

И далее, посвящая разработке проблемы оставшуюся часть монографии, Холодная определяет интеллект как форму организации ментального опыта, в частности, как индивидуальный ментальный опыт.

Но не много ли всего? Почти полсотни определений - и наверняка это не предел!

2. Так что же такое интеллект?

Давайте подойдем к проблеме иначе. Первое: возьмите два автомобиля - спортивный "Ferrari" и "Mercedes"-внедорожник. Который "интеллектуальнее"? «Что за бред! - возмутится завзятый ценитель колесной техники. - "Ferrari" сядет в лесной рытвине, а "Mercedes" опрокинется на крутом вираже. Смотря для чего...» И второе: возьмите два фотообъектива - зенитовский "Гелиос" и цейссовский "Planar". Который из двух наиболее приблизит вашу фотографию к реальности, придав ей, как утверждают профессионалы, даже объем? - Ответ очевиден: "Planar", - но за счет чего? - За счет более тонкой и сложной дифференцировки оптической среды, - и переходя от технической и оптической метафор к феномену жизни, можно видеть, что интеллектуальный потенциал индивида будет определяться тем, насколько сложно индивид дифференцирует среду. Но даже и это - частность, в общем же виде интеллект - это сложность организма относительно данной среды. Среда обязательно должна присутствовать в определении интеллекта - иначе всё теряет смысл! «Кто интеллектуальнее, человек или рыба?» - вопрос бессмысленный: человек, безусловно, организован сложнее, но в воде дольше двух минут жить не сможет всё равно, равно как погибнет и рыба, выброшенная на песок. Потому-то и потерял предмет своего исследования тестологический подход: нет того "генерального фактора", который можно было бы тестировать - есть сложность организма, по разному проявляющая себя в различных тестах, моделирующих специфически организованную среду. И ведь и подбор персонала на фирму, и вступительные экзамены в вуз - всё это тесты на интеллект, - и только лишь вуз тестирует способность к научению (да иногда - смышленость незадачливых абитуриентов), а на фирме, коль скоро речь идет о вакансии секретаря, решающим фактором наверняка окажутся правильная речь девушки, приятная внешность и, возможно, длина и стройность ее ноги. Таксист должен знать город и с техникой своей быть "на ты"- но ежели, управляя автомобилем, сей ученый муж будет погружен в доказательство теоремы Ферма, вероятнее всего, рано или поздно коллеги усомнятся в "интеллектуальности" своего собрата по цеху, - хотя на каком-нибудь мехмате интеллектуальный потенциал такого человека не оспорил бы никто. Всё относительно - и относительность задает именно среда: природная, социальная, культурная. Что забавно: у Годфруа (см. текст самого начала цикла) среда в определении присутствует (и она-то и сбивает с толку - определение на первый взгляд выглядит безупречным), - однако интеллект у Годфруа - не сложность, но именно способность, - и возводимый американскими психологами теоретический конструкт не выдерживает критики.

Достоин внимания блок собственных рассуждений Холодной, даваемый ею при рассмотрении функционально-уровневого подхода и весьма созвучный с изложенными выше выводами (каюсь: не желая загонять мысль в чужие мыслительные шаблоны, прочесть книгу Марины Александровны полностью не взялся - и полагаю, на непрочитанных страницах подобных созвучий нашлось бы немало), - и хотя Холодная и не употребляет слово "сложность", можно видеть, что речь во фрагменте идет именно о ней:

Другой, более серьезный вывод касается вопроса о том, "про что" должна быть теория интеллекта. В этом плане есть смысл задуматься над одним из самых лаконичных и, на мой взгляд, самых удачных определений мышления, реализованном в констатации: "мышление - это интеллект в действии". Продолжим эту идею, и мы получим ряд других определений: восприятие - это интеллект в действии, память - это интеллект в действии, и, по видимости, можно предположить, что собственно теория интеллекта - это не теория познавательных процессов, а теория той психической реальности, которая инициирует определенные функциональные свойства интеллектуальной деятельности в тех или иных конкретных ситуациях. Действительно, никак нельзя обойти вниманием тот факт, что интеллект можно изучать на любом типе познавательной активности (пространственных представлениях, памяти и т.д., вплоть до сенсомоторных реакций). Соответственно, особенности познавательной активности любого уровня могут выступать в качестве критерия интеллектуальных возможностей человека. Однако неверно было бы на основе этого обстоятельства сделать заключение о том, что совокупность познавательных процессов разного уровня - это и есть интеллект. Интеллект, условно говоря, находится за основными познавательными процессами, которые являются его рабочими органами. [с. 103 - 104]

Уместно отметить, что термин "сложность" во второй главе монографии Холодной встречается в анализе подхода гештальт-психолога Р. Мейли, однако там он выступает не ключевым понятием, но дан наравне с тремя иными - пластичностью, глобальностью, беглостью; что же до прочих определений, то рассмотрите новое в контексте любого встречавшегося прежде - и вы увидите: противоречий нет, и даже формула «интеллект - это то, что изучают тесты интеллекта» уже не выглядит столь абсурдно.

Найденный термин, впрочем, может казаться ошибочным, ибо говоря о сложности, в первую очередь мы подразумеваем сложность телесной организации индивида, функций восприятия, памяти - никак не затрагивающих способности «схватывать соотношения между элементами проблемной ситуации» (то есть, может казаться, что сложность организма относительно среды не подразумевает одновременной сложности мышления), - однако здесь следует видеть, что сложность мышления детерминируется сложностью памяти, восприятия, прочих когнитивных функций точно так же, как само мышление детерминируется языком, на котором мыслит человек.

2005, весна

  1. Холодная М.А. Психология интеллекта. М., - Томск, 1997.