[рукой Дианки:]
Спектакль - замечательный...
Спасибо тебе большое.
12.04.90 г.
Диана К.
[моя роспись].
[карандашом:]
Архив 20.6.90.
"Мне медаль за выход!" Это ты сказал в шестой Светке. Да-а! Ну и Дианка у нас! И угораздило же тебя связаться с ней еще на сессии, еще в середине февраля с этой выставкой Бориса Васильева. Долги отдавать надо, Дим, это верно. Но сорок минут торчать в телефоне у манежа - это сила!!!!! И еще обида: "Почему не подошел? У меня ведь не было зонтика!"
Упрямство казашки не знает границ. И ведь найдется дурак, который попадется на крючок тонких стройных ножек!
На самом деле, Дианка вовсе не была столь скверной девчонкой, какой представляют ее настоящий и один из последующих, совсем дальних документов второй части Архива. 12 апреля в Маяковском мы смотрим с нею "Круг", моя же сделанная карандашом приписка - конец июня, когда я уже повержен, сокрушаю всё и вся, и сюсюкаться с Дианкой, ее упрямством, никакого желания не испытываю. Упрямство Дианки, сказать, было ее сущностным, и быть оно могло вот от чего. Во все времена Дианка отнюдь не была бедной студенткой, папа ее являл собой что-то типа промышленного магната в Норильске (магнатов, конечно, не было тогда, и может, и не в Норильске, но не суть), и когда папа давит, а ребенок сопротивляется, упрямство - как реакция на болезненно организованную форму социальной среды - может оказываться глубоко укорененной чертою характера. В театре Дианка щебетала, восторгаясь своим любимым Костолевским, когда же мы вышли, у Манежа - того самого Манежа, где во времена моей пересдачи матана и была выставка Бориса Васильева (куда за отсутствием денег я и просил сводить меня Дианку), - у Манежа Дианка перешла дорогу чтобы сделать телефонный звонок - и зависла на сорок минут! Пошел дождик - я открыл зонт, дождик закончился - зонт я закрыл, а Дианка всё так же стояла в телефонной будке, не испытывая, по-видимому, и тени неловкости! Забавно, что в просмотренном нами спектакле из уст одной героини звучала реплика: "Женщина моего воспитания не может чувствовать себя неловко!" Хотя, если совсем уж честно, <<чья бы корова мычала>>, и мое "дожидание", когда закончится этот "беспредел", очень сильно подозреваю, было ни чем иным, как подобным же упрямством, явленным Дианкиному в пику.