Архив. 4.3.90
Redу это не так понравилось. Но ты...
"Мне не жаль Юнону, но тебе же будет лучше, если ты будешь обалдевать от каждого спектакля". Это парень на ломе. До сих пор ничего подобного ты не видел. Сам спектакль хороший, но в конце слезы становятся в глазах.

В том, что ему не жаль "Юнону", - это Мелкий, конечно, приврал. Он всегда был очень рачительным человеком - умеющим, впрочем, явить себя щедрым, - что как политическому лидеру, безусловно, делало ему честь. Но и я ни в жизнь не отдал бы номер из росписи ("Юнона" в продаже была одна) какому-то неизвестно откуда появившемуся "левому". Что же до фразы "...но в конце слезы становятся в глазах" - там, конечно, должен бы стоять соединительный союз "и", - ибо я и по сей день пребываю в уверенности, что окажись у нас с Рэдом места в партере - я не пережил бы ничего подобного. Ни с пятого, ни с шестого ряда бельэтажа в Ленкоме не видно и не слышно вообще ничерта! Я не воспринимал отдельные реплики - но я хотел их воспринять! - и в единый образ происходящее на сцене мне приходилось достраивать самому. В таком режиме внимание на взводе, и цепляется, актуализируется, отыскивая аналоги в реальности, весь жизненный опыт человека. Ничего удивительного в том, что из фабулы спектакля я вынес нечто до боли созвучное себе самому. У академика Лихачева, моего тезки, есть хорошо о том: <<Если в художественном произведении всё ясно, оно утрачивает какой-то элемент своей художественности>>. Импрессионизм, кстати, как течение в живописи построен на том же эффекте - и Доброхотов, славный лектор кафедры Истории и теории мировой культуры, опальный ныне, в былые годы сказывал на факультете: в импрессионизме картина лишь частично пишется художником - внутренними усилиями, внутренней работой ее достраивает сам зритель. Рэд не достроил картинки, не расплакался после спектакля - но он ведь не ломался за Ленком предыдущей ночью, для него не было актуальным унести в себе частицу этого театра!

Сказывая о Рэдрике, пожалуй, здесь и следует поместить стих, написанный позже и посвященный Рэду. В одном из номеров институтской газеты "Сталь" (видимо, всё-таки, "Сталь" - иных газет кроме "МК" в нашей с Калашниковым комнате быть не могло, но пролистав подшивку "МК" с марта по июль 90-го года, искомого текста я не встретил) я напал на заголовок: <<Кто хочет - не может, кто может - не хочет, кто хочет и может - тому не дают>>. Такая постановка вопроса восхитила меня до глубины души, и я начал обыгрывать ее на соответствующий источнику "стальной" лад. В стихотворении фигурирует почти вся наша тусовка из 206-ой комнаты - и я лишь не помню, когда исторгал из себя эти безмятежные глупости.

Я дурачился от души! - но Рэд, прочитав, остался доволен, сказав, что до сих пор стихов ему никто не посвящал.

Следующий документ Наверх