Перцептивное тождество
«Esse есть percipi». Существовать - значит быть воспринятым. Джордж Беркли, мыслитель XVII века, в работе "О принципах человеческого познания" приходит к такой несколько абсурдной формуле. При этом философ постулирует, что двух субстанций - материальной и духовной - нет, а есть одна - духовная, материя же как таковая есть «призрак пустого имени». Не то что утверждение - одно предположение отсутствия материи во все времена выглядело скандальным, и как Беркли удается избавиться от материального мира, следует разобраться.
В начале своих рассуждений Беркли утверждает, что «все объекты человеческого познания» представляют собой идеи, либо получаемые от органов чувств, либо составляющие предмет рефлексии, - и наряду с идеями существует познающее деятельное начало, субъект: «вещь, совершенно отличная от идей, то, что я называю умом, духом, душою или мной самим». И далее Беркли справедливо замечает, что всё, с чем имеет дело воспринимающий субъект - это «ощущения или идеи, запечатленные в чувственности».
Идея - понятие, восходящее к Платону, однако к XVII веку утратившее свой оригинальный смысл и используемое Беркли далеко не в платоновском понимании. Так, согласно Беркли, каждая вещь соединяет в себе свои «цвет, вкус, запах, форму, консистенцию» - (и всё это - идеи, и благодаря их уникальному сочетанию каждая вещь и становится собой), - но Беркли видит также и то, что все перечисленные качества являются и ощущениями (а ощущение - это уже достояние воспринимающей субстанции), - и вот на основании перцептивного тождества, а также исходя из посыла, что «идея не может быть сходна ни с чем, кроме идеи», существование в духе Беркли объявляет единственно возможным способом существования.
Феномен перцептивного тождества (тождества воспринимающей и воспринимаемой субстанции), сводящийся к основному вопросу психологии восприятия (вопросу о том, как воспринимаемое нами становится достоянием нашего сознания), - феномен немало парадоксальный. 23 мая 2003 года на психфаке МГУ Макс Люшер, автор знаменитого теста цветового восприятия, читал лекцию о созданном им тесте. Восемь карточек строго определенных цветовых оттенков испытуемому предлагается разложить по убывающей, согласно критерию "нравится - не нравится", - и далее экспериментатор имеет возможность делать выводы о психическом состоянии испытуемого. Характерно, что отснятый на цветном ксероксе тест уже не работает - и надо думать: человеку, выбравшему, скажем, желтый и отторгнувшему синий, Люшер предлагает "уточнить" выбор на множестве оттенков желтого и синего. Всего тест состоит из четырех с половиной тысяч оттенков - и Люшер говорил, что тридцать лет в процессе клинической практики выявлял предпочтение одних и отторжение других цветовых оттенков людьми с заведомо известными психическими аномалиями. О методологических же аспектах валидности своего теста Люшер сказал так: «Чтобы познать психическую сферу человека, у нас должен быть инструмент, сам являющийся ощущением. Цвета сами по себе являются чувственным ощущением».
То есть, даже психотерапевтическая практика свидетельствует о том, что переживание - несомненное достояние воспринимающей субстанции, одновременно оказывается и объектным качеством предмета. Однако объектное и субъектное начала являют собой диалектическую пару: они не находят, не могут находить точек соприкосновения, они - принципиально иное, отличное друг от друга! - и тем не менее, мы видим их глубинное тождество! Как возможно такое? - И здесь, видимо, не остается иного, как увидеть, что помимо противостояния противоположности включены в отношение диалектического единства - причем последнее может быть описано в терминах дихотомии структуры. Субъект и объект находятся в отношении сущности и ипостаси, где субъект - сущность, объект - ипостась. Именно потому в экспериментах на сенсорную депривацию испытуемые и указывают на жуткую панику, начинающуюся почти сразу после начала эксперимента: субъект не существует без объекта и в ситуации отсутствия верхнего уровня дихотомии теряется как таковой сам. Именно потому мышление и оказывается столь прикованным к языку (и когда не к нему, то к объектам предметного мира): мышление (как динамика смыслов, как сам субъект понимания) - сущность, объектная по природе речь - ипостась. По той же причине и «сознание должно быть на что-то направлено, и если нет содержания сознания, то нет и этого сознания» [Тхостов А.Ш.], - и это же - причина того, что обогащенная среда ускоряет развитие ребенка. Потому что развитие тонкой моторики руки оказывается ничем иным, как обогащением предметного мира, а из первого курса Института молодежи памятно, как Барабанщиков В.А., читая курс психологии восприятия, заострял наше внимание на том, что котята, укрепленные на карусели и имеющие возможность касаться лапками земли, опережают в развитии котят, также посаженных на карусель, но лапками земли не касающихся.
И дальше в целом всё выстраивается в единую картинку. Каждое наше "я" - это проявление мирового Абсолюта, самого Бытия, верхний уровень дихотомии. На этом шаге анализа у нас есть субъект и внешний ему мир. И связующим звеном между субъектом и внешним миром является восприятие (странно, когда бы оно было не так), - причем последнее точно также "загнано" в дихотомию структуры, где на верхнем уровне дихотомии - телесность и пять модальностей восприятия, на нижнем - ощущения. И ощущения, будучи отстроенными от объектов внешнего мира, объектны - что и позволяет им оказываться верхним уровнем той дихотомии, на нижнем уровне коей - субъект. Так происходит переход от материи к смыслу. Да, всё несколько сложнее, и кроме внешнего мира у субъекта есть внутренний мир, он также объектен (именно в нём содержится воображаемый единорог, именно он - источник людского творчества) - причем на уровне сознания миры равноправны (и от внутреннего мира субъект точно также способен обретать определенность), - но ныне вопрос не в том. Сама цепочка "Абсолют - субъект - объект - материя" - трехступенчатая пошаговая дихотомия структуры. В прежней редакции текста в этом месте звучало следующее:
Каждое наше "я" - это проявление Абсолюта, верхний уровень дихотомии. Следующий шаг дихотомии на выходе даст мир объекта (это и сознание, и мысли, и даже индивидуальный опыт - объектный изначально: это он отстроен от объекта, он - продукт взаимодействий с объектом, он - объект сам); а вот объектное, проявляясь в мир, на выходе явит телесность - и через нее каждое утро Абсолют и имеет возможность лицезреть себя в зеркале. И здесь лишь следует понимать, что Абсолют столь же отличен от нас самих, как "душа" отлична от тела, а мысль - от материи: Абсолют - это то, что мы никогда не видели, что не можем себе и помыслить, и единственный его атрибут, о котором можем знать достоверно - это то, к чему сами имеем возможность применить местоимение "я".
Но когда всё так - почему бы "тёмной материи", по утверждению астрономов также существующей в космосе, не быть ипостасью материального мира, еще одним шагом дихотомии? Они ведь не знают, что это такое - они лишь фиксируют, что "там что-то есть".
Возвращаясь к философии Беркли, можно видеть, что у Беркли всё очень похоже: существование в духе - единственно возможный способ существования, а никем не воспринимаемые в данный момент времени вещи не заканчивают своего существования лишь в силу того, что находятся «в уме какого-нибудь вечного духа». И противоречия нет: размышляя о мироздании, мы постепенно приходим к выводу, что материальному миру не остается быть иным, как опытом Абсолюта, а кроме одного-единственного наделенного жаждой жизни Субъектного Начала в бытии нет ничего.
2007, апрель; 2020, июнь