Джесс, доброго времени суток. Не помню, писал ли: ныне среди языковедов есть убежденные противники употребленного речевого конструкта, но твой покорный слуга к когорте оных не принадлежит, считая, что уже с десяток лет - языковая норма, - и в общем, обычный холивар - и тоже, между прочим, забавное словечко (едва ли переведет Гугл, да и толковом словаре Ожегова его точно нет), берущее начало от вашего "holy war". Ну ладно, всё это не так и важно - и пишу я о серьезном. Вчера было очень плохо, болело всё - и сердце, и живот, давала о себе знать нитевидная боль бедра, - и я был подавлен и написать ничего светлого к тебе не мог. И от этого становилось еще хуже. Хотелось с кем-нибудь поговорить, кому-нибудь высказаться. И такой человек нашелся: одна женщина, работница МГУ, дежурящая смену. В разговоре она и вытащила на свет: а что плохого в том, если в моей с тобой семье родятся чужие дети? Я задумывался - и поначалу не обнаруживал ничего особо убийственного (если я к этому готов - ну и что с того?) - "И согласитесь!" - уверяла меня собеседница, - однако уже через совсем небольшой промежуток времени я хватался за голову: я не хочу уехать на чужой континент и оторвать себя от языка и культуры (всё самое лучшее, что я сделал в жизни, привязано к русскому языку - я и мыслю, и пишу на русском!), я не хочу пахать на благо чужих детей, убиваясь на строительстве веб-сайтов, кроме того, я жутко не люблю пеленок-распашонок, - то есть, я не хочу поменять свой жизненный уклад, к какому привык в последние двадцать лет, какой, за исключением иных частных вопросов, меня целиком устраивает. Заметь, я совершенно лишен социальных возможностей - ибо пребываю под очень суровой опекой своего бывшего Друга (она, эта опека, и есть причина всего творящегося в жизни хаоса), - но даже и при всём при том подписаться на отъезд из станы я не хочу. И я понимал, что участвуя в нынешней "полемике" и приглашая тебя непонятно куда, сам ангажирован в полевое поведение - точь-в-точь такое, какое было в 2004-ом году в истории с Женькой. Собственно, тогда я и побил, и поранил психику, и нынешний строй мысли - прямой отголосок того отхваченного невроза, той давешней истории. То есть, я не хочу создать с тобою семью - вероятнее всего, она мне не нужна. Причем я допускаю возможность, что всё оказалось бы не так, - но я не знаю какими должны были бы быть отношения, чтобы я соглашался "забыть всё" и идти за тобой буквально на край света. У Льва Толстого есть очень хороший афоризм: "Жениться нужно также, как умираешь - то есть, тогда, когда уже невозможно иначе". И ныне я резюмирую, что вопрос создания с тобой семьи для меня неактуален - и, вероятнее всего, актуальным не будет никогда. Кстати, поднятие мною этого вопроса, не исключено, и есть причина моих забаненных аккаунтов на фейсбуке, равно как и причина, что мы не общаемся: не увиделись до сих пор, не познакомились и не тренируемся, не строим планы на какой-нибудь горный выход. В Четвертом Открытом к тебе послании я уже выхожу на нынешний строй мысли, - и, кстати, ни от одного из адресованных к тебе в этой череде писем, за исключением первого, отречься ныне я бы не хотел. На самом деле, мы правда могли бы встретиться и поговорить, обсудить планы, когда таковые у нас имеются. Ты для меня - по прежнему легенда, я по-прежнему тебя люблю, по-прежнему очень хочу познакомится, по-прежнему хочу общаться и сходить с тобою в горы. И мне, кстати, интересно самому, какую трансформацию претерпело бы нынешнее светлое к тебе чувство, окажись мой "вымышленный" образ сознания залинкован на живого человека. Видишь, для меня самого такой тип любви - нонсенс, - а я же - исследователь, мне интересно всё! То есть, если есть желание и возможность - могли бы увидеться: я обещаю, что не буду докучать любовью и прочей нерелевантной мишурой.
05. 01. 2019