О любви

Трилогия
Этический портфель: 
текст 1.
С благодарностью девушке Кристине, чьё общество зимой 1995 - 1996 годов открыло мне доступ к потаенным глубинам моей чувственности.




О любви

О любви

О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
Я вывел бы ее закон,
Ее начало,
И повторял ее имен
Инициалы.
Борис Пастернак

Вероятно, каждому из нас ("из нас" автор относит лишь к мужской части человечества, ибо за переживания женщин, будучи мужчиной, достоверно ручаться достаточно сложно) знакомо чувство влюбленности, появляющееся в раннем детстве, расцветающее в юности и отличающееся от всех иных устремлений к противоположному полу той волнующей чистотой и нетускнеющим очарованием. И наверняка каждый изведал иное, непохожее, мощное, сжигающее и затмевающее рассудок чувство страсти. Оба чувства мы по привычке именуем единым словом "любовь" (и тому, бесспорно, имеются основания: в основах и влюбленности, и страсти лежит устремленность человека к продолжению рода), однако сами по себе переживания несводимы друг к другу. У Бунина в повести "Натали" пойман достаточно тонкий оттенок их различия:

...и всё дивился и ужасался: за что так наказал меня бог, за что дал сразу две любви, такие разные и такие страстные, такую мучительную красоту обожания Натали и такое телесное упоение Соней.

"Мучительная красота обожания" и "телесное упоение" - как точно и как красиво! И хотя порою можно предположить, что "телесное упоение" - более зрелое чувство, содержащее в себе "мучительную красоту обожания", нам должно видеть, что устремленность к продолжению рода представлена не одним, но именно двумя напряжениями организма; назовем их стремлением и влечением. Разложить любовь на две составляющие необходимо уже потому, что у мужчины и женщины эти составляющие различны, и если влечения противоположных полов сходны меж собою, то стремления совершенно непохожи друг на друга!

Мужчина стремится к женщине - и стремление его вообще никак не связано с предвкушением полового акта. Мужчина говорит комплименты, мужчина дарит цветы (а порою и вообще весь мир готов бросить к ногам возлюбленной), однако если покопаться в мотивах подобных поступков, то выяснится, что рационального в них не так уж и много. Скорее наоборот. Пожалуй, счастливая женская улыбка - то главное, что руководит мужчиной в его обыденных и величественных безумиях. Мужчина стремится просто быть рядом с женщиной: стремится быть сопричастным женской красоте и переживать эту сопричастность.

А вот стремление женщины выражено иначе. Женщина стремится, чтобы к ней стремился мужчина. Именно потому свое поведение она вооружила целым арсеналом кокетства, именно потому постоянно меняет наряды, носит короткие юбки, не расстается с зеркалом (и если его нет, то чтобы поправить прическу, умеет увидеть свое отражение в глазах подруги - мужчине до такого вовек не додуматься!), именно потому пользуется косметикой, и вообще, крайне удовлетворена, когда мужчины оборачиваются и провожают ее взглядом.

«Так что же, - возразит читатель, - нечто среди мужчин мы не отыщем тех пижонов, столь любящих щегольнуть изысканностью и элегантностью одеяния?» - Безусловно, отыщем, больше того, отметим, что таких мужчин ну уж никак не меньшинство! Однако отметив, вместе с тем и увидим, что мужское пижонство к женскому модничеству не имеет ровно никакого отношения. Им и слова-то в языке разные придуманы. Среди одевающихся элегантно мужчин одни полагают более верный результат в обаянии возлюбленной, другие ориентированы на социальный успех, а третьи относятся к своему внешнему виду как к особому виду искусства. «Почему же, - задаст вопрос всё тот же неугомонный скептик, - почему существование "мужских" мотивов мы не можем предположить у прекрасной половины человечества?» - Предположить-то мы их можем, однако предположив, одновременно и увидим, что далеко не устремленность к социальному успеху и вовсе не безумная тяга к творчеству делают женщину женщиной. В случаях, когда необходимо докопаться до искомой сути, от исследуемого явления отметается всё лишнее: отметается до тех пор, пока не останется та основа, без которой явление не сможет существовать как таковое. Можем ли мы представить женщину в отрыве от урбанизированного социума? - Вполне. А вот женщина без внутреннего позыва нравиться мужчинам - это уже аномалия, - и с этим читатель едва ли сможет не согласиться.

Из сказанного следует несколько неожиданный, хотя и закономерный вывод. Если в психике представителей различных полов мы видим столь очевидную разницу, то и чувственность у них тоже должна быть различной, и влюбленность мужчиной должна переживаться далеко не так, как она переживается женщиной. Видимо, этому не следует удивляться: разница между мужчиной и женщиной слишком глубинна, и определена далеко не физиологией, и даже не психикой, но заложена в различном предназначении мужчины и женщины на планете.